Ира Блюмель. Скульптура. Графика. Ira Blumel. Sculpture. Drawing

Скульптура, рисунки, наброски, эскизы скульптора

______

Блюмель Ирина Фёдоровна. Скульптор. Родилась 3 декабря 1922 года в Москве, умерла 27 января 2008 года в Москве.
Училась в МИПиДИ (1941—1944) у Е. Ф. Белашовой и в Институте живописи, скульптуры и архитектуры им. И. Е. Репина Академии Художеств СССР (1945—1951) у А. Т. Матвеева,
В. А. Синайского, Б. Е. Каплянского, А. П. Тимченко.
Член ЛОССХ с 1951 года. Член МОССХ с 1951 года.
Член Союза художников СССР с 1955 года.
Выставлялась с 1951 года.
Групповые выставки:
Берендгоф и др. 1979, Москва, Кузнецкий мост, 11.
Блюмель и др. 1995, Москва, ЦДХ.
«Память» посмертная. 2011, Москва, Кузнецкий мост, 20.
Жила в Москве.
Работала в монументальной и станковой скульптуре. Автор портретов и композиций. Работы находятся в ГТГ, ГРМ, других музеях и частных собраниях.

четверг, июня 09, 2011

Будет лучше, если

некоторые фотографии в фотогалерее, я заменю отснятыми на выставке «Память»? Буду благодарна всем ответившим, особенно ценно мнение профессиональных скульпторов. Комментарии открыты для всех.

И. Блюмель. Мои дети. 1965—2000 гг. Дерево, роспись. 112Х55Х29
Старая фотография
И. Блюмель. Мои дети. 1965—2000 гг. Дерево, роспись. 112Х55Х29
Новая фотография

Ярлыки: , , , ,
5 коммент.
Подписаться на: Сообщения (Atom)

Всё чаще мне приходит мысль о том, какое короткое время отпущено художнику для плодотворной работы. Довольно долгий и мало эффективный срок пребывания в учебном заведении. Потом длительный и мучительный период поиска самого себя, своих тем и своего отношения к миру, который приходится совмещать с трудным бытом. Добывание мастерской и средств, чтобы кормить себя и свою работу. Время, которое можно было использовать для работы, тратиться напрасно на заседания, ссоры, споры. А потом начинаются болезни и неизбежные потери близких. И среди всевозможных утрат и неприятностей, единственно верным, преданным тебе и доставляющим радость остаётся только процесс творчества.

Существует мнение, что средствами скульптуры можно выразить любую тему. Разными видами изобразительного искусства — безусловно, но средствами скульптуры — нет. Просто не нужно.

Нельзя на протяжении нескольких лет твердить один и тот же анекдот. Живопись и скульптура столь благородные и трудоёмкие виды искусства, не говоря о затрате духовной энергии, что живописными или скульптурными средствами выражать мелкие темы просто бессмысленно. Тема присутствует как в фигуративном искусстве, так и в беспредметном: это то, что волнует художника.
И. Блюмель для ГТГ 12 января 1990 года

Александр Семынин
С Ириной Фёдоровной Блюмель я познакомился на 4 курсе Строгановки. Она тогда работала на кафедре у Екатерины Фёдоровны Белашовой. Нам она не преподавала, но ее живой интерес к студентам распространялся и на нас. Проработала она недолго, но что-то очень важное мы почуяли уже тогда.

После Института я с ней снова встретился, и влияние ее на меня было огромно.

Она относилась к блистательной когорте шестидесятников, оставивших колоссальный след в российском искусстве. Думанян, Древин, Марц, Жилинская, Белинков были ее единомышленниками и друзьями.

Добрейший человек, Ира, как все ее называли, была бесконечно отзывчива. Она могла бросить все свои дела и ехать в мастерскую «зеленого» начинающего и просто перелопатить всю его работу. Ее вмешательство всегда было благотворно. С ней, однако, было нелегко. По характеру она была максималистом.

Поражало то, что и ее товарищи, те же Думанян и Древин — сами крупнейшие мастера, звали ее, когда у них что-то не ладилось, и в несколько касаний она разрешала их проблемы. Я сам видел на примере собственной работы, как она из довольно вялой, хотя более и или менее организованной композиционно вещи, за час сделала произведение, все ввела в строй совершенно минимальными средствами.

Она обладала пластическим талантом, как блестящий дирижер обладает абсолютным слухом. Я помню ее «Клоунов», которые определенно были вехой в российской скульптуре. Совершенно удивительный портрет Нины Жилинской, превращенный в декоративный кувшин, до сих пор стоит у меня перед глазами. Ее большая многофигурная композиция «Моя семья» поражает виртуозным владением формой, мастерской техникой работы в дереве и безукоризненным качеством всех деталей. Эта вещь совершенна.

Ирина Блюмель была мастером с большой буквы в полном смысле этого слова, и след ее в русской культуре на самом деле очень глубок.
Конец века
Секрет их обаяния
Газета МОСКОВСКИЙ ХУДОЖНИК № 17—18 (1505) 9 июня 1995 г. Стр. 2

Есть в нынешнем российском искусстве художники, не укладывающиеся ни в одну из принятых некогда и сохранившихся доныне классификаций и схем. <…> Некоторые их них только что показали работы на выставке в Центральном Доме художника — Ирина Блюмель, Виктор Думанян, Татьяна Калёнкова, Павел Шимес, Эрнст Юдин. Все представленные произведения исполнены не на заказ, не «по случаю», вообще не ради какой-нибудь сиюминутной надобности <…>

И. Блюмель. Гений. 1985 г.
Дерево, роспись, металл. В. 42
ГТГ, Москва

И. Блюмель. Окрылённый. 1994 г.
Дерево, роспись. 50Х22,5Х14,5
ГРМ, Санкт-Петербург

Ирина Блюмель, напротив, как бы по ту сторону эксперимента. Он остался позади, напоминая о себе совершенным, не ведающим трудностей мастерством. Кажется, композиции Блюмель мгновенно родились в глубинах ее творческого мира законченными и цельными, со всем, что есть их дух и плоть. Скульптор размышляет о прошлом — духовной опоре сегодняшнего бытия, и старое провинциальное семейное фото преобразуется ею в ступенчатую монументальную пирамиду, мощно опирающуюся на землю. Ангелы И. Блюмель чем-то напоминают старозаветные лучинные наивно и весело раскрашенные игрушки. Но — совершенна их «ученая» — не «наивная» пластика, и в ликах — отрешенность, высокие думы, высокая скорбь. Невозможно представить ничего, так истинно религиозного, так далекого от тысячекратно тиражированных по моде последних лет сюжетов, будто бы «духовных», а на самом деле кощунственных и богохульных...

Читать всю статью >>

Ёсик Кавалерчик
Исчезающая, но еще осязаемая реальность, наполненная величайшим промежутком от сотворения мира до вселенского непонимания, завораживающая, утонченностью подобная античному мастеру прикосновение к форме, попадание кажется сверхреальностью. А все так просто, так просто. Просто , если ты Ира Блюмель, если опять, если так чувствуешь, понимаешь, впитываешь и умеешь передать в материал. Всего-то. Но такое сочетание бывает один раз, один и больше не надо — тираж не интересен. Путь одиноких, удел поклонения.


Юрий Гришко
Для меня творческая база скульпторов на даче Д. Н. Кардовского начала работать раньше, чем состоялось официальное решение. В августе 1961 года мне посчастливилось попасть в Переславль. Это был первый скульптурный поток, которым руководила Ирина Фёдоровна Блюмель. Если существует скромное понятие «скульптор Гришко», то оно родилось тогда и обязано своим рождением прежде всего Ирине Блюмель, которая

В мастерских
Руфина Глуховская
И. Ф. Блюмель
И. Ф. Блюмель относится к числу советских скульпторов, чье творчество на первый взгляд не столь уж броско, эффектно, его не сопровождает шумный успех, но это вовсе не означает отсутствия серьезных результатов в ее искусстве: поиски скульптора, задачи, которые она перед собой ставит, в чем-то существенном и главном опережают свое время. Начало самостоятельного творчества Блюмель приходится на 50-е годы, но открыли ее много позже и тем более ценным стало это открытие.

Блюмель принадлежит к поколению скульпторов, которые в наши дни определяют ведущие тенденции развития советской скульптуры. Вместе со своим поколением Блюмель прошла сложный путь, целью которого было возвращение скульптуре ее специфического языка, освобождение от литературности, подобия натуре без задачи образного обобщения.



Групповая выставка произведений московских художников
Московский дом художника, Кузнецкий мост, 11, 1979 г.

Борис Берендгоф, Ирина Блюмель, Ирина Васнецова, Виктор Думанян, Андрей Дюков, Нина Жилинская, Дмитрий Жилинский, Андрей Красулин, Елена Мунц, Марианна Романовская, Дмитрий Шаховской, Павел Шимес, Виктор Эльконин и забытый устроителями выставки Алексей Сотников.
Среди групповых выставок, организованных МОСХом за последнее время, каждая из которых являлась так или иначе событием в творческой жизни московских художников, в культурной жизни столицы, данная выставка, я думаю, займёт своё особое и достойное место.
В чём особенность этой давно запланированной, но не сразу родившейся выставки?
Авторы, на ней представленные — художники разных поколений, разного творческого опыта, разного темперамента, различных пристрастий в искусстве. Они выступают в разных жанрах: в станковой и монументальной скульптуре, в графике, в станковой и монументальной живописи. Каждый из авторов имеет свой ясно выраженный творческий почерк и своё более или менее чётко сформулированное кредо в искусстве.
Б. Тальберг
Каталог ГРУППОВАЯ ВЫСТАВКА ПРОИЗВЕДЕНИЙ МОСКОВСКИХ ХУДОЖНИКОВ. Москва, 1979 г.
И. Блюмель. Нина Дубовицкая
Нина Дубовицкая
Ирина Блюмель

Все творчество Ирины Блюмель свидетельствует, что она обладает истинно скульптурным трехмерным восприятием окружающего и редким даром объемного воплощения своих идей. Кажущаяся непринужденность — доказательство ее мастерства. Резкие контрасты и тончайшие нюансы пластической формы, выражающие основную мысль автора, точно найденные детали, органичное использование цвета и графики в скульптуре Блюмель вызывают восхищение профессионалов и радуют неискушенных зрителей.
Читать всю статью >>

И. Блюмель. Нина Дубовицкая

Нина Дубовицкая
Скульптура на групповой выставке москвичей

Борис Берендгоф. Ирина Блюмель, Ирина Васнецова, Виктор Думанян, Андрей Дюков, Нина Жилинская, Дмитрии Жилинский, Андрей Красулин, Елена Мунц, Марианна Романовская, Алексей Сотников, Дмитрии Шаховской, Павел Шимес, Виктор Эльконин.
<…> Показанные на выставке работы И. Блюмель стали ярким свидетельством ее пластического дара, одинаково сильного в портрете и в малых формах, в крупных масштабах и в точно найденных деталях. Серия «Клоуны», созданная на протяжении нескольких лет, отличается глубиной подхода к каждому образу, несущему в себе как типологические, так и индивидуальные черты. Острота «Клоуна с зонтиком», работающего на арене, лиризм «Клоуна с книжкой», гиперболизм гримирующегося «Клоуна с зеркалом», психологизм усталого «Старого клоуна» достигаются полным единством пластической формы и цвета. Содержание и эмоциональное воздействие этих произведений различны; каждое является дополнением к остальным. Все работы Блюмель объединяются искренностью чувства и подлинным мастерством. Хотя ни в одной из них нет видимых поисков «новой» выразительности, глубоко современное восприятие действительности и созвучные ей оригинальность и органичность пластических решений Блюмель характерны и для последних работ в шамоте («Автопортрет» и «В мастерской»), где художник обращается к своеобразному жанру интерьера в круглой скульптуре.<…>

Ирина Блюмель
Александр Пушкин и Николай Гоголь
1988. Бронза. 37Х23Х8

Мюда Яблонская
Парадоксы станковой пластики
Журнал ТВОРЧЕСТВО № 3. 1982 г. Стр. 14

<…> Новые черты в понимании пластической повествовательности обнаруживаются в композиции И. Блюмель «Н. Гоголь и А. Пушкин» (1981, гипс). В русском искусстве, в особенности в скульптуре, сложились определенная иконография и традиции в интерпретации образов Пушкина и Гоголя. В этом смысле каждый из персонажей в эскизах Блюмель типичен. Но в контексте конкретного жанрового сюжета они оставляют впечатления, явно не укладывающиеся в традиционную иконографию и сложившиеся представления о «типичном Пушкине» или «типичном Гоголе». Это естественно. Блюмель отказывается от поверхностного понимания типического, ибо оно оставляет зрителя холодным. Ведь, как верно подметил Генрих Манн, «самообладание мы утрачиваем только перед лицом того, что воспринято нашей индивидуальностью».

Свое индивидуальное восприятие предлагает и Блюмель. Знакомство с эскизами позволяет глубже проникнуть в авторский замысел, понять художественную логику в развитии сюжета. Рассказывая об одном из конкретных эпизодов — Гоголь читает Пушкину свое новое произведение, — Блюмель переводит ставшие уже хрестоматийными образы в разряд обычных персонажей. Но благодаря выразительной лепке, обобщенному силуэту, подчеркнуто острой, почти гротесковой трактовке лиц изображенных этот рассказ обретает символическое звучание. Кроме того, во всех пластических проекциях эскизов (в первом фигуры даны полностью) изображение вписывается в единый овал, в них ощущаются четкие пространственные координаты. Композиционная замкнутость подчеркивает пластические взаимосвязи между фигурами, выражая основную идею образа — духовную близость портретируемых. <…>

Мюда Яблонская
Проблемы повествовательности в современной станковой скульптуре
Советская скульптура 8. Издательство «Советский художник», Москва, 1984

Ирина Блюмель
Александр Пушкин и Николай Гоголь
Эсиз. 1981. Гипс

<…> Новое в понимании пластической повествовательности портретного жанра обнаруживается в работе скульптора И. Блюмель «Н. Гоголь и А. Пушкин» (1981, эскиз, гипс). Знакомство с эскизами позволяет глубже проникнуть в развитие и кристаллизацию образной идеи автора. Русскому искусству хорошо известны образы Гоголя и Пушкина. Однако соединение их в единой композиции уже само по себе влечет за собой нарушение традиции типического. Особенно при условии, что это объединение происходит на основе конкретно психологического жанрового сюжета. Поступая таким образом, скульптор отказывается от поверхностного понимания типического. И. Блюмель переводит привычно знакомые образы в иной смысловой ряд конкретно сиюминутных связей между ними: Гоголь читает Пушкину одно из своих произведений. Этот рассказ обретает «обобщенную» жизнь в выразительной пластике, органично соединенной с подчеркнуто острой, почти гротескной трактовкой лиц изображенных. Во всех пластических проекциях первого эскиза, где фигуры даны полностью, изображение вписано в единый овал. Во втором эскизе этот принцип читается с еще большей определенностью. Здесь овальность характеризует и объемные взаимосвязи фигур. Изображение Гоголя дано в трехчетвертном развороте. Движение к Пушкину, при внешней статичности ситуации, передается и общей массой и силуэтом фигуры Гоголя. Данное в почти зеркальном отражении (но в чисто профильной позиции) изображение Пушкина замыкает пространство внешнее и разнообразит его внутреннее поле. Во втором эскизе стол превращается в некий условный объемно-пространственный элемент, дополняющий выражение психологического и духовного единства. <…>

___-__
наверх

Яндекс